Сегодня всё информационное поле пестрит темой коронавируса. Как показали последние недели, эта проблема явилась дискуссионной и для церковной среды. На эту непростую тему сегодня наша беседа с архиепископом Боярским Феодосием, викарием Киевской Митрополии, доцентом Киевской духовной академии и главой Церковного суда Киевской епархии.
– Владыка, в церковной среде жаркая полемика – следует ли применять санитарные требования светских властей к Церкви? Передается ли вирус через Причастие? Что делать, если от нас потребуют закрыть храмы? Что вы скажете по всем этим поводам?
– То, что тема коронавируса стала толчком к церковной дискуссии, – это очень хорошо. Церкви всегда нужно быть готовой к внешним вызовам и опасностям, а спокойное время расслабляет. Коронавирус – хороший повод для нашей Православной Церкви доктринально подготовиться к эсхатологическому времени. Подготовиться богословски, канонически, литургически. Пока то, что озвучивается на эту тему, – по большей части концептуально сыро и недальновидно.
– Что вы имеете в виду?
– Озвучиваются в основном две противоположные позиции, каждая из которых является крайностью. Неразумной крайностью, как мне кажется. Первая – давайте беспрекословно слушать все эпидемические предписания местных властей, закроем храмы, отменим на время Причастие и другие таинства, пока не закончится пандемия. Некоторые Поместные Церкви уже пошли по этому пути, приняли соответствующие решения. А вторая крайность такая: верующим ничего повредить не может, давайте не обращать внимания на эти страшилки, чаще ходим в храм, причащаемся, и всё будет хорошо. Ну, а если и заразимся, то такая наша судьба. Считаю, что обе эти крайности богословски несовершенны и могут быть очень опасны для Церкви, если не сейчас, то в будущем.
Видите ли, князь века сего, противостоящий в лице светского мира Христовой Церкви, всё время проверяет нас на прочность, ищет слабые места, где можно пробить брешь в жизни Церкви. Сейчас, с этим коронавирусом, он тоже пробует нас «на зуб». Может быть, через пару месяцев мы будем с улыбкой вспоминать об этой страшилке, как вспоминаем сейчас о «птичьем» или «свином» гриппе. Но то, что будет сказано и принято Церковью сейчас, будет иметь последствия в богословском, каноническом и литургическом смысле ещё очень долго, а может быть, и всегда. Не вдаваясь в рассуждения, что такое коронавирус – технология влияния или реальная пандемия, скажем лишь, что та доктрина, которая в связи с этой ситуацией будет выработана сегодня Церковью, станет в будущем либо иммунитетом и защитой от более сильных и изощренных ударов по Церкви, либо станет брешью в церковном корабле.
– Как это может произойти, в чем слабость позиций, которые высказываются сегодня верующими?
– Начну со второй крайности – «нам ничего не повредит!» Это как минимум звучит очень самоуверенно и попахивает духовной прелестью. Такая самоуверенность рождается от неофитства выразителей этой позиции, от их незнания церковной истории, православной аскетики, от непонимания на опыте своей немощи, в том числе немощи своей личной веры. Они уверены, что евангельские слова «змия возмут: аще и что смертно испиют, не вредит их» (Мк. 16, 18) сказаны лично о них, об их нынешнем духовном состоянии. Не вдаваясь в детали этой дискуссии, лишь замечу, что священнослужители старшего поколения, а также миряне из коренных православных семей, впитавшие церковность от своих дедов и прадедов, не имеют этого комсомольского запала – «нам ничего не повредит!» Хотя старшему поколению, в силу их веры и смирения, наверное, действительно ничего не повредит. И где грань между «повредит» и «не повредит»? Евхаристическая Чаша – святая вода – чудотворная икона – простая икона – храм – запивка – благословение священника – свечка, просфорка? Как определить грань, где можно заразиться, а где нет? А если при этом помнить заявление Священного Синода о необходимости дезинфекции храмов и использования для запивки одноразовой посуды, значит, можно всё-таки где-то заразиться? А есть ли здесь место чуду? И где же грань между чудом и обыденностью? Лично я думаю, что место чуду, безусловно, есть. Но и грань при этом существует. Только эта грань не может быть так примитивно определена, как нам того хотелось бы и как нам бы удобно было с практической точки зрения: вот, от Чаши нельзя заразиться, а от запивки можно, потому и стаканчики одноразовые. Тут всё намного сложнее, и это поле для работы Синодальных комиссий и мудрых духовников. Но сейчас речь не об этом.
Если бы гипотетически такая прелестная гипотеза – «нам ничего не повредит!» – без всяких оговорок была бы сегодня принята в качестве общецерковной доктрины, то это могло бы стать в будущем мощным инструментом в руках дьявола для борьбы с Церковью. Ведь уверенных в своей праведности и в своем праве на чудо людей, отвергающих Божественный дар рассуждения, врагу очень легко сломить – и духовно, и телесно. Гордецов посрамляет Сам Бог, а смиренным даёт благодать. Думаю, читатели сами без труда смоделируют возможные ситуации, как противники Церкви смогут отравить/заразить/осквернить целые сообщества таких верующих гордецов. Если, конечно, Господь не умилосердится над Своими глуповатыми и самоуверенными чадами и не пошлёт им на выручку нового великомученика Феодора Тирона…
– А какой может быть вред, если наша Церковь примет за правило полностью следовать предписаниям эпидемиологов, как это уже сделали в ряде Церквей?
– В таком случае мы просто попадём в капкан, который за нами захлопнется. Земная Церковь в любом случае когда-то, ко времени антихриста, окажется в подобном капкане, когда нас лишат свободы в совершении литургии и во многом другом. Но зачем же приближать эти проблемы самостоятельно? Если Церковью будет принята доктрина реагирования на социальные проблемы – «всё, что скажут – исполняем!», то в скором будущем власти в разных странах смогут закрывать наши храмы и лишать верных литургии под любыми гуманитарными предлогами: пандемия, опасность ядерной войны, изменение климата и т.д. Верующие Украины, а сейчас и Черногории, в последнее время очень хорошо поняли, как современная политика, не меняя гуманного выражения лица, может пытаться разорить и уничтожить многомиллионные церковные сообщества, пользуясь своими рычагами управления. Оптимизма это не прибавляет. И нам нужно уже сегодня быть готовыми к существованию Церкви в подобных условиях. Слепо идти на поводу у власти – попасть в расставленные сети.
– И какой же видится выход? Какие богословские и канонические основания Церкви необходимо заложить сегодня в решение подобных гуманитарных вопросов, чтобы защититься от проблем в будущем?
– Наша Церковь уже начала это делать. Заявление Священного Синода Русской Православной Церкви в связи с эпидемией, а также местные епархиальные Циркуляры иерархов нашей Церкви в связи с коронавирусом – твердо и однозначно уводят паству от однобокого понимания, а значит, и однобокого решения возникшей проблемы. Думаю, что над этим ещё должны очень хорошо и оперативно поработать профильные церковные комиссии, чтобы найти нужные механизмы для защиты Церкви и нужные слова для объяснения этих механизмов верующим. Озвучу свою точку зрения, которая, возможно, в какой-то части может оказаться несовершенной или ошибочной, – после окончательных церковных определений это станет понятно. Мне кажется, что, с одной стороны, надо разработать внутрецерковную концепцию информационной защиты паствы от всяких лжевирусов, как технологий современной геополитики. При этом нужно учесть неопределенность реальной эпидемической ситуации, когда в будущем будут использоваться такие технологии, а значит, и фактическая санитарная защита верующих при посещении храмов должна быть «быстрого развертывания».
А с другой стороны – надо всегда быть готовыми к исполнению Евангелия: «Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец: ибо восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам; всё же это – начало болезней» (Мф. 24; 6–8).
А значит, нужно разработать и иметь литургическую концепцию жизни Церкви, если вдруг на самом деле общество накроет настоящая смертельно опасная инфекция, или заражение территорий ядами, или радиацией без возможности эвакуации. Это не фантазии и не чьи-то страшилки. Сейчас это апокалиптическая реальность будущего. Когда Церковь столкнётся с этой реальностью, не знает никто, кроме Бога. Но её отголоски, так скажем, «репетиции», случаются уже сейчас. Вот, например, коронавирус. И Церковь уже сегодня должна быть готова к возможным масштабным катастрофам и реальным пандемиям.
Какая альтернатива общественному богослужению? Где мера допустимости дезинфекции (дезактивации и т.д.) святыни? Есть ли в условиях тотальной эпидемии альтернатива храмовому Причащению? Может быть, в таких исключительных ситуациях к запасным Дарам позволить прикасаться мирянам и причащаться им на дому, как это было в древней Церкви? В этом случае надо определить, кто настоящий «мирянин», а кто нет. Фиксированные списки прихожан? Одноразовые сжигаемые сосуды для запасных Даров? Дистанционная Исповедь? Всё это вопросы, которые, я уверен, рано или поздно встанут перед нашей Святой Православной Церковью. Дай Господь, чтобы как можно позже. Но готовиться к их решению нужно уже сейчас.
